Кирилл БАРСКИЙ
В ОСЕННЕМ ЛЕСУ
Этот лес мне нынче нужен
Не для ягод и грибов.
Был мной сон его нарушен
Не для дачных погребов.
Я пришел сюда подумать,
Побродить, потосковать,
Полечиться от недуга,
Боль свою заколдовать.
Надышаться стылой влагой,
Пропитаться тишиной
И почувствовать, как благо
Вновь овладевает мной.
Опуститься в желтый омут,
Погрузиться в серый день,
Прикоснуться по-другому
К окружающей среде.
Эти выцветшие кроны
Словно тлеют, не горят,
Но венчают, как короны,
Самодержцев сентября.
Бессловесный, удрученный
Надо мной склонился лес.
Он красив и обреченный,
Хоть, как зверь больной, облез.
Полинял, утратил живость,
Весь осунулся, поник…
Но стряхнет он капель жидкость
С переливчатой брони.
Он стволов расправит спины,
Плечи веток распрямит.
Латы гроздьями рябины,
Словно кровью, окропит.
В листьев вычурном убранстве
Жизнь ярка, свежа, нова.
Учит осень не сдаваться,
Учит лес не унывать.
Из-под ног вспорхнет ворона,
Громко каркнет на лету.
Но ворону я не трону –
Я за осенью иду.
Вот в листву забьется ежик,
Весь от страха онемев.
Милый Боже, я ведь тоже
Душу добрую имел.
Затрясется бедный заяц,
Пощадить его моля.
Нет, его не растерзает
Челюсть крепкая моя.
В охре кисточек метелки
Над палитрами торчат.
Воска желтого подтеки
На молитвенных свечах.
Ими стану любоваться,
В их покой себя манить.
С ними станут забываться
Неприятности мои.
И уже не ломит лапы,
И не так болит спина,
Только робко, тихо, слабо
Сердце рвется застонать.
И уже почти не ноет
В клочьях шерсти рваный бок…
Окунулся я в иное –
Одинокий серый волк.
Не для ягод и грибов.
Был мной сон его нарушен
Не для дачных погребов.
Я пришел сюда подумать,
Побродить, потосковать,
Полечиться от недуга,
Боль свою заколдовать.
Надышаться стылой влагой,
Пропитаться тишиной
И почувствовать, как благо
Вновь овладевает мной.
Опуститься в желтый омут,
Погрузиться в серый день,
Прикоснуться по-другому
К окружающей среде.
Эти выцветшие кроны
Словно тлеют, не горят,
Но венчают, как короны,
Самодержцев сентября.
Бессловесный, удрученный
Надо мной склонился лес.
Он красив и обреченный,
Хоть, как зверь больной, облез.
Полинял, утратил живость,
Весь осунулся, поник…
Но стряхнет он капель жидкость
С переливчатой брони.
Он стволов расправит спины,
Плечи веток распрямит.
Латы гроздьями рябины,
Словно кровью, окропит.
В листьев вычурном убранстве
Жизнь ярка, свежа, нова.
Учит осень не сдаваться,
Учит лес не унывать.
Из-под ног вспорхнет ворона,
Громко каркнет на лету.
Но ворону я не трону –
Я за осенью иду.
Вот в листву забьется ежик,
Весь от страха онемев.
Милый Боже, я ведь тоже
Душу добрую имел.
Затрясется бедный заяц,
Пощадить его моля.
Нет, его не растерзает
Челюсть крепкая моя.
В охре кисточек метелки
Над палитрами торчат.
Воска желтого подтеки
На молитвенных свечах.
Ими стану любоваться,
В их покой себя манить.
С ними станут забываться
Неприятности мои.
И уже не ломит лапы,
И не так болит спина,
Только робко, тихо, слабо
Сердце рвется застонать.
И уже почти не ноет
В клочьях шерсти рваный бок…
Окунулся я в иное –
Одинокий серый волк.